determinedМЕСТО НАЗНАЧЕНИЯ - СЕМЬЯ.
УСЫНОВЛЕНИЕ: РЕАЛЬНЫЕ И ПРИЗРАЧНЫЕ ЦИФРЫ.
Фонд Рината Ахметова начал помогать детям-сиротам в 2007 году, и с тех пор мы не только успешно находим семьи для многих детей, но и постоянно анализируем ситуацию. Когда мы только вошли в проект, в Украине было 103 тыс. детей-сирот и детей, лишенных родительской опеки. Из них более 63 тыс. воспитывались под опекой родственников. В приемных семьях и детских домах семейного типа в то время было 6,5 тыс. детей. Остальные дети – а это более 30 тыс. – находились в интернатных учреждениях.
В 2008 году, который был объявлен Годом национального усыновления, начался бум на прием сирот в семьи. И к сегодняшнему дню мы пришли с новыми показателями: почти 84 тыс. детей (по данным на 1 июля 2015 года) остаются сиротами или лишены родительской опеки. Из них почти 57 тыс. находятся под опекой родственников. И самый важный показатель – 13 тыс. детей, которые воспитываются в приемных семьях и детских домах семейного типа.
Цифры очень «говорящие», но надо смотреть не только на показатели, а и на то, что стоит за ними. Да, мы вроде бы видим огромное достижение: вместо 100 тыс. сирот стало 80 тыс. Но это благополучие на самом деле призрачное. Потому что в национальной статистике больше не учитываются дети Крыма и оккупированных территорий Донецкой и Луганской областей. За счет этого показатели сиротства и снижаются.
МАСШТАБЫ БЕЗНАДЁЖНОСТИ.
Да и в целом, невзирая на победные реляции в теме усыновления, в интернатных учреждениях Украины все еще остается более 80 тыс. детей. Это огромное количество. При этом мы столкнулись с тем, что сейчас социальные службы в Украине эффективно не работают, хотя их трудно в этом винить – сегодня у них много других задач, связанных с АТО (социальные работники, количество которых было еще и сокращено, работают с переселенцами, с семьями погибших воинов и т.д.). На сирот внимания просто не хватает. В итоге в учреждениях остаются даже те дети, которые на самом деле должны находиться под опекой у родственников. То есть родственники оформили опеку, получают на это деньги от государства, но детей передают в интернаты иногда на целые недели или даже учебные семестры.
Более того, подолгу в интернатах остаются и дети из малообеспеченных семей. Родители к ним могут даже не приезжать, никто этот процесс не отслеживает. Также никто не знает, что происходит в семье, и можно ли возвращать туда ребенка на каникулы? В итоге мы видим огромные масштабы социального сиротства («сиротства» при живых родителях). В 2013 году показатель составлял около 300 тыс. таких семей, в которых воспитывалось около 500 тыс. детей. Но тогда в Украине была «армия» из 12 тыс. социальных работников, которая могла активно работать над профилактикой социального сиротства. Сегодня нет даже понимания, что делать с такими семьями, и сколько их на самом деле. Профилактики социального сиротства нет вообще, а оно – ввиду тяжелейших событий на оккупированных территориях – только прогрессирует.
ПУТЬ К СЕМЬЕ
Фонд Ахметова разработал свою стратегию помощи сиротам в обретении семьи. Наш портал «Сиротству.нет» в короткие сроки смог добиться, без преувеличения, значительных результатов. За 9 месяцев 2014 года в семьи было устроено 760 детей, истории которых были опубликованы на сайте. За аналогичный период текущего года детей, которые обрели семьи - 513. При этом с начала года мы получили более 5 тысяч звонков от кандидатов в усыновители (в прошлом году их было 4760) и оказали 1,2 тыс. консультаций тем, кто нуждался в помощи.
Сегодня, когда темы сиротства, усыновления, приемных семей ушли на второй план по объективным причинам, эти цифры можно считать настоящим прорывом. Более того, мы видим даже некий всплеск интереса к этой теме: нам все время говорили, что портал будет мало кому интересен, но количество наших посетителей продолжает расти. Если раньше нас читали 30 тыс. человек, то сегодня наша постоянная аудитория – почти 112 тыс. читателей. И это при том, что в Украине сирот, которые подлежат усыновлению - около 7 тыс. (без «крымских» детей). По большому счету, при желании и кропотливой работе государства и общественников можно добиться, чтобы каждый из них снова обрел любящих родителей.
Со своей стороны мы анализируем все каналы коммуникаций, которые могут быть эффективными для устройства ребенка в семью. И самым действенным по-прежнему остается телевидение. С начала года мы сняли 72 ролика из серии «Цій дитині потрібна родина», разместили их на 33 каналах, и из 72 детей, которые были показаны в роликах, 66 уже нашли семьи. Эффективность колоссальная! И это при том, что мы снимаем эти ролики по определенным требованиям – например, там должны фигурировать только дети до 10 лет, а значит те, кто старше пока в эту программу не попадают. Увы, они имеют меньше шансов обрести семью. По последним данным, 28% усыновителей приняли в свои семьи детей до 1 года, 21% - от 1 до 2 лет, 22% - от 3 до 5 лет, 14% - от 5 до 10 лет, и лишь 15% обратили внимание на детей в возрасте 11-17 лет.
В среднем показатели, конечно, вполне уравновешенные, но мы видим, что ситуация с «подростковым» сиротством тоже стала меняться к лучшему. Все больше украинцев берут в свои семьи именно тинэйджеров – для нас это большая победа. Потому что, как правило, вопрос усыновления подростков поднимается, когда семья хочет принять младшего ребенка, и вдруг выясняется, что у него есть брат или сестра старшего возраста. Разделять таких детей нельзя по закону, и радует уже то, что украинцы не отказываются от младших, а просто решают увеличить свою семью, приняв сразу всех.
У нас был такой случай в Святогорске. Семья решила усыновить ребенка, приехала знакомиться с ним и узнала, что у него уже есть братик и сестричка. Родители поразмыслили и решили усыновить троих. По документам нашли этих детей, приехали за ними, и вдруг выяснилось… что есть и другие братики и сестрички. В общей сложности таких детей оказалось шестеро! И эта семья забрала всех шестерых. Но это было в мирное время: тогда можно было отследить, как эти дети определялись в интернаты, где они рождались, что было с семьями… Сегодня с этим дело обстоит хуже.
НЕРАССКАЗАННАЯ БОЛЬ
И уж совсем печальная ситуация сложилась на оккупированных территориях. С детьми, остающимися там, мы работать не можем. И хотя в Донецке сейчас есть свои программы усыновления, на деле семьи, готовые принять детей, не могут этого сделать. На оккупированных территориях не работают суды (а ведь усыновление возможно только по решению суда).
А тем временем нам даже неясно, сколько детей-сирот остается на оккупированных территориях. По статистике, около 3 тыс. детей из Донецкой области находятся в интернатах, но есть масса детей, которые не живут в учреждениях. Многие из них находятся между небом и землей, и иногда никто даже не знает, где сейчас их родители.
Еще одна проблема – разделение детей. В Украине практика одинакова: детей-сирот разделяют по возрасту, определяя малышей в дом ребенка, детей постарше – в детский дом, подростков – в интернат. В Донбассе было так же, и в результате еще до начала боевых действий дети из одной семьи могли попасть не только в разные учреждения, но и в разные города. Но сейчас часть городов находится на украинской территории, а часть –оккупирована, и дети потеряли всякую связь друг с другом.
У нас есть такие примеры. Скажем, есть семья, двое детей из которой находятся в Краматорске, а их родной брат остался в Харцызске. Уже есть желающие взять этих детей в семью, но если с краматорскими малышами все ясно, то все переговоры с руководством «ДНР» по поводу третьего мальчика пока ни к чему не приводят. Дети хотели бы воссоединиться, но никто навстречу не идет.
Сколько таких историй на самом деле, никому не известно.
ТРАГЕДИИ, ЗА КОТОРЫЕ СТОИТ БИТЬСЯ
Учитывая ситуацию, выход я вижу только в одном: нужно все силы бросить на то, чтобы помочь детям обрести семью, даже если шансы на это минимальны. Пока что забрать ребенка с оккупированной территории нереально: руководители детских домов говорят прямо, что у них есть запрет на передачу детей на украинскую территорию. И эту проблему надо решать.
Более того, важно, чтобы сироты, живущие на неподконтрольных Украине территориях, своевременно получали соответствующий статус, ведь без него у них нет никаких социальных гарантий. У нас есть один вопиющий пример – ребенок даже не может доказать, что он сирота. Речь идет о 15-летней жительнице Донецка. Ее родители погибли при обстреле, и она год прожила у соседей, продолжала ходить в школу, но не получила ни статуса сироты, ни полагающейся помощи. Она ее даже не просила, но теперь девочка приняла решение поступить в учебное учреждение на украинской территории. И ребенок просто не может выехать – у него нет ни документов, ни какой-либо помощи.
Сегодня сироты (особенно те, кто живет на оккупированной территории) оказываются один на один с проблемами, для решения которых остро требуется помощь государства и общественных организаций. Но пока эта помощь не оказывается в должной мере. И это при том, что мы можем прогнозировать: количество сирот, к сожалению, будет расти. Уже сейчас в роддомах увеличивается количество отказов от новорожденных, есть случаи, когда родители, не в силах справиться с тем, что им довелось пережить, и просто опускаются на дно, не уделяя внимания детям… Все это – индивидуальные трагедии, которые зачастую касаются только одного маленького человека. Но его нельзя оставлять с ними один на один, потому что для Украины должны быть важны все ее дети. Какими бы маленькими они ни были, где бы они ни жили, и кем бы ни были их родители. Их истории – трагедии, за каждую из которых стоит бороться до последнего.